Главной темой 46-й ежегодной сессии Всемирного экономического форума в Давосе стала четвертая индустриальная (промышленная) революция, более известная как «Индустрия 4.0». На сайте форума каждый желающий может скачать новую книгу основателя и председателя Всемирного экономического форума, швейцарского экономиста Клауса Шваба, с одноименным названием на английском языке. Клаус Шваб под четвертой промышленной революцией понимает «смешение технологий физического, цифрового и биологического мира, которое создает новые возможности и воздействует на политические, социальные и экономические системы». Проще говоря, при новом промышленном миропорядке станки и производимая продукция научатся «общаться» друг с другом посредством компьютерных сетей, а участие человека в производственном процессе сведется к минимуму.
От «интернета людей» к «интернету вещей»
При чтении доклада возникает ощущение, что начинают сбываться пророчества писателей-фантастов минувшего века, начиная от войны роботов (драма «R. U. R.» Карела Чапека) до слияния жизни онлайн и оффлайн (как у Уильяма Гибсона в его трилогии «Киберпространство»). Но если перейти от высокой «лирики» к низкой «прозе» жизни, то концепция «Индустрии 4.0» оказывается близко связанной с так называемым «интернетом вещей». Это тоже относительно новое понятие, стремительно вошедшее в нашу жизнь и ставшее реальностью. В 1990 году выпускник Массачусетского технологического института Джон Ромки создал первую в мире интернет-вещь. Он подключил к компьютерной сети свой тостер. И таким образом получил возможность управлять поджариванием гренок со своего компьютера. Данную концепцию связывают, как правило, с развитием двух технологий: радиочастотной идентификации (RFID) и беспроводных сенсорных сетей. Автомобиль Tesla, к примеру, уже сегодня умеет общаться с владельцем через смартфон, изучает привычки хозяина, адаптируется к его маршрутам. В одну сеть связываются бытовые приборы и другие окружающие нас вещи. Например, можно «научить» кофеварку включаться по сигналу будильника. Дальше — больше. Интернет вещей шагнул в большую индустрию. В 2011 году группа бизнесменов, политиков и ученых выступили с инициативой усиленной интеграции «киберфизических систем», или CPS, в индустриальные процессы на заводах и предприятиях, рассматривая это как средство повышения конкурентоспособности обрабатывающей промышленности Германии. Сегодня уже активно создаются машинные сети, которые будут не только производить товары с меньшим количеством ошибок, но и смогут автономно и эффективно изменять производственные шаблоны в соответствии с программными заданиями. Особые метки на деталях позволяют сборочному роботу выполнять свои задачи, не прибегая к помощи человека. Компьютеры контролируют запасы сырья, оптимизируют процедуру отгрузки товара, сами выстраивают логистические цепочки. Так рождается «совершенно новый подход к производству», который постепенно охватит весь цивилизованный мир, хотим мы этого или нет. Скажем, США последовали примеру Германии и создали некоммерческий консорциум Industrial Internet в 2014 году, которым руководят лидеры промышленности вроде General Electric, AT&T, IBM и Intel.
Новая «дивная» индустриализация?
Понятно, что у любых изменений есть свои плюсы и минусы.
Как прогнозируется, дальнейшее развитие технологий приведет к ошеломляющему росту производительности труда. Огромным заводом вполне сможет управлять немногочисленная группа инженеров. Ожидается, что все это откроет новые рынки и подстегнет рост экономики.Одновременно с этим новая революция углубит неравенство. Речь идет об ее потенциале разрушать рынки труда, когда роботы будут замещать живых людей.На открытии форума в Давосе даже Джо Байден озаботился проблемой, как цифровая революция может уничтожить средний класс в развитых странах. Средний класс он определяет как людей, которые уверены, что тяжелый труд гарантирует возможность достойно жить. Это люди, которые, по его мнению, верят в «возможности». По мере вытеснения этих людей из пула рабочей силы роботами, говорит Байден, у них будет расти неуверенность, злость, раздражение, что может привести к социальному взрыву даже при условии обеспечения адекватного уровня жизни за счёт пособий. Наблюдатели тут же вспомнили «Механическое пианино» Курта Воннегута. Впрочем, Джо Байден — человек с мышлением прошлого века. Почему обязательно «злоба» (со стороны граждан) и «подачки» (со стороны власти)? По мнению журнала The Economist, в ближайшие годы и десятилетия заметно повысится роль уникальных производств. Технология 3D-печати позволяет создавать мини-заводы на дому. Первыми новую тенденцию почувствовали «бизнес-ангелы». Прежде они развивали, в основном, интернет-компании, но теперь проявляют интерес к реальным производствам. Куда серьезнее, чем безработица «синих воротничков», выглядят экономико-политические риски. Существует опасность того, что ключевые технологии сосредоточатся в руках нескольких влиятельных корпораций, что позволит им диктовать рынку свои условия. По этому поводу выразил свои опасения министр экономики Германии Зигмар Габриэль. Он отметил, что «крупные данные, необходимые «Индустрии 4.0», собираются не национальными компаниями, а четырьмя фирмами из Кремниевой долины. Это может весьма плохо закончиться». Еще одна серьезная проблема — безопасность: интеграция физических систем с интернетом делает их более уязвимыми к кибератакам. Злоумышленникам будет все проще влиять на производственные процессы удаленно, манипулируя протоколом производства или просто парализуя работу того или иного предприятия. Как считает Клаус Шваб, пока невозможно предвидеть, по какому сценарию будет развиваться четвертая промышленная революция. Но ясно, что в выигрыше от новой революции останутся те, кто обеспечивает интеллектуальный и физический капитал: изобретатели, акционеры и инвесторы.Шанс для Харькова
В 2014 году в российском инновационном центре «Сколково» выпустили «Атлас новых профессий», определяющий наиболее перспективные специальности на ближайшие 20 лет. В соответствии с ним еще до 2020 года могут стать популярными и востребованными профессии проектировщика нейроинтерфейсов по управлению роботами, проектировщик детской робототехники, инженер-композитчик, проектировщик-эргономист, оператор многофункциональных робототехнических комплексов и проектировщик промышленной робототехники. В принципе, как ни парадоксально это прозвучит, у Украины есть уникальный шанс — шагнуть из второй волны индустриализации ( в которой мы грустно пребываем) сразу в четвертую. Вместо того чтобы внедрять технологии и производственные модели нынешнего времени, которые стремительно уйдут в прошлое, стратегически можно сыграть на опережение и встретить новую производственную эру во всеоружии. И вот тут, как представляется, совершенно особенной становится роль Харькова как ведущего интеллектуального центра Украины.
В первую очередь — наших технических вузов, выпускающих специалистов по «робототехнике» и «мехатронике». В этой же «ударной» обойме «Индустрии 4.0» — харьковские академические институты. В частности, Институт радиофизики и электроники им. А. Я. Усикова — научно-исследовательский институт Национальной академии наук Украины, который является единственным в Украине академическим учреждением радиофизического профиля, ученые которого владеют методами автоматической идентификации объектов посредством радиосигналов.
Теперь о харьковских заводах. На ведущих из них автору этих строк уже доводилось видеть технологические линии, управляемые компьютерными системами. Да, конечно, их пока очень мало, но они есть. Кстати, в декабре 2015 года ведущие предприятия аэрокосмической отрасли Украины (среди них — харьковский «ФЭД») и технические вузы Харькова объединились в кластер «Мехатроника». Харьков также является ведущим в стране (после Киева) центром ИТ-технологий, харьковские программисты обладают большим опытом в создании новых компьютерных программ для европейских фирм, у нас есть превосходные команды специалистов, работающих в сфере грид- и облачных технологий. Другое дело, что к меняющимся условиям производства, распределения и потребления должна быть приспособлена и структура национальной экономики. В этом смысле вызывают недоумение слова главы государства, что «металлургия больше не является ведущей отраслью экономики». Да, на экспорте сырьевых ресурсов в число развитых государств не пробиться, но без металла и новых композиционных материалов никакой Четвертой индустриальной революции также не произойдет. Даже если мы начнем «печатать» роботов и производственные линии на «принтерах», понадобятся новейшие материалы, а также всевозможные металлические машиностроительные детали, профили, подшипники и прочее.
Пусть только начнут…
Еще один интересный тезис из доклада Клауса Шваба касается правительств. Если они сумеют приспособиться к жизни в мире революционных перемен, станут структурно гибкими и эффективными, то сумеют выжить. В противном случае их проблемы будут нарастать. Профессор Шваб выразил надежду, что по итогам четырехдневных дискуссий в Давосе каждый из влиятельных участников форума сможет почерпнуть и привести домой как минимум одну «трансформационную» идею, которая поможет изменить окружающий мир. Вернувшись из Давоса, министр экономического развития и торговли Украины Айварас Абромавичус сделал заявление о том, что Украине рекомендуют сосредоточиться на проведении прозрачной приватизации, дерегуляции и… внедрении высоких технологий. Возникает вопрос, «почему вдруг министр экономического развития «прозрел» именно сейчас и именно в Давосе? И что он делал до этого времени? Почему никаких инициатив в отношении стимулов для инноваций и технологического прорыва не появилось за все время его работы? — прокомментировал это заявление на своей страничке в Фейсбуке председатель Северо-Восточного научного центра НАНУ, академик Владимир Семиноженко. — Наоборот, нынешнее правительство угробило все инновационные госпрограммы и Фонд поддержки малого инновационного бизнеса. С принятием нового бюджета сократились все инновационные программы в Академии наук. О технопарках и законах, стимулирующих инновации, речь вообще не идет. В целом, все эти заявления можно считать не пустой риторикой только и только в том случае, если по возвращении из Давоса Министерство экономики разработает стратегию экономического развития, в основе которой будут инновации и технологический прорыв, включая весь комплекс мер для его достижения. Пусть только начнут. Мы поможем».