Новини

Стивен Пайфер в конце 1990-х был послом США на Украине. В интервью DW Пайфер, ныне эксперт аналитического центра Brookings Institution в Вашингтоне, рассказал о первой встрече президента Украины Петра Порошенко во вторник, 20 июня, в Вашингтоне с хозяином Белого дома Дональдом Трампом и о том, как это может быть связано с санкциями против России.

DW: После встречи с Трампом Порошенко много улыбался, хвалил американского президента и свою беседу с ним. Вы разделяете его оптимизм?

Стивен Пайфер: Думаю, что для Порошенко, да и для Трампа тоже, самым ценным было то, что украинский президент встретился с президентом и вице-президентом США в Белом доме до встречи Трампа с президентом России Владимиром Путиным в Германии (на полях саммита G20 в Гамбурге 7-8 июля. — Ред.). Это дало Трампу возможность услышать от Порошенко о его опасениях по поводу конфликта с Россией. Это лучше подготовит американского президента к встрече с российским коллегой.

— Почему Трамп пошел на эту встречу с Порошенко? Известно, что он хочет снять напряжение в отношениях с Москвой, но, принимая Порошенко, рискует совершить обратное. Зачем?

— Не знаю, но думаю, что Трамп теперь лучше подготовлен к встрече с Путиным. В любой дискуссии об Украине его не смогут обвинить в том, что он делает это через головы украинцев. Что касается первой встречи Трампа и Путина в Гамбурге, меня немного беспокоит, что Путин, который будет хорошо подготовлен, может выдвинуть какую-то грандиозную идею и застать президента США врасплох.

Если Трамп ее подержит, возможно, она не покажется ему такой замечательной по возвращении в Вашингтон. Надеюсь, русские не сделают этой ошибки, иначе это только усугубит нынешнюю ситуацию. У меня сложилось впечатление, что президент Трамп предоставил ведущую роль в развитии отношений США и России госсекретарю Рексу Тиллерсону. Я считаю, что это разумный шаг. Тиллерсон говорил о поэтапном подходе. Именно так, начиная с малых проблем, можно попробовать улучшить отношения, сгладить острые углы.

— То есть главный итог встречи заключается в том, что Порошенко поговорил с Трампом до его встречи с Путиным?

— Да. Надеюсь, Порошенко повез домой два важных сигнала. Первый — США поддерживают Киев. Украина слышала о поддержке от Тиллерсона, от вице-президента Пенса: о том, что санкции против России останутся в силе до тех пор, пока Россия полностью не выполнит Минск-2, о непризнании незаконной аннексии Крыма. Хорошо, что Порошенко услышал это от Трампа. Второй сигнал, который, я надеюсь, получил украинский президент, это то, что ему нужно ускорить реформы и усилить борьбу с коррупцией. Тут еще предстоит много сделать.

— США объявили о новых санкциях против России за ее действия на Украине в день визита Порошенко. Это случайность или сигнал Москве?

— Думаю, этот сигнал был направлен трем сторонам. Москве — мол, смотрите, мы можем ввести новые санкции. Новость появилась примерно в тот момент, когда Порошенко садился в машину, чтобы ехать в Белый дом. Поэтому это был хороший сигнал украинцам, что США готовы вводить новые санкции. Но главная аудитория была на Капитолийском холме. Администрация США хотела бы, чтобы санкции и в дальнейшем вводились и отменялись указами президента.

Недавно Сенат проголосовал за закон, который, в случае одобрения Палатой представителей и подписания Трампом, предусматривает, что президент может смягчать санкции в отношении России только с согласия Конгресса. Поэтому, возможно, за этим стоит желание Белого дома показать Конгрессу, что президент собирается занимать жесткую позицию по санкциями. Многие в Конгрессе не доверяют ему в этом вопросе.

— Возвращаясь к визиту Порошенко, многие обратили внимание, что он прошел в сдержанном формате — коротко, без особой теплоты, Трамп не встретил Порошенко лично у крыльца Белого дома. Администрация США не хотела слишком раздражать Россию?

— У Трампа была встреча с вице-президентом, к которой присоединился Порошенко. Это был рабочий визит. Более формальным был бы официальный или государственный визит. Признаюсь честно, я не понимаю, почему в понедельник, когда Порошенко уже сидел в самолете по пути в Вашингтон, Белый дом все еще не объявил о предстоящей встрече с ним. Это странно. Но повторю — главное, что визит состоялся.

— После поездки Порошенко в Вашингтон усилилось впечатление, что за кулисами новая администрация США формирует свою политику по отношению к Украине. Этот процесс завершен или продолжается?

— Я не уверен, что они уже определились по Украине. Мне кажутся интересными недавние высказывания Тиллерсона в Конгрессе, когда он сказал, мол, не привязывайте нас к минским соглашениям наручниками, если есть какой-то еще путь. Я расцениваю его слова так: главное — результат.

Не думаю, что у Вашингтона уже есть альтернативный Минску-2 план. Вопрос — хотят ли США более активного вмешательства в переговоры. Администрация Обамы занимала амбивалентную позицию, но ей приходилось слышать, что такой вариант (подключения США к переговорам по украинскому урегулированию. — Ред.) встретил мало энтузиазма, в том числе со стороны Германии. С Россией будут говорить об Украине, потому что это, пожалуй, самая большая проблема на повестке дня отношений США и России.

Предполагаю, что этот разговор будет продолжаться как и при предыдущей администрации, то есть будут консультации с Германией, Францией и Украиной, чтобы России не удалось вбить клин между нами. Но участие США за столом переговоров будет зависеть от того, поможет ли это приблизить выполнение минских соглашений. Я не уверен, что у нас сейчас есть ответ на этот вопрос.

Думаю, это частично связано с тем, что русские довольны положением вещей, они могут усиливать или ослаблять давление на Киев. Это мешает Украине стать успешной страной, чего, как считаю, Россия не хочет. Поэтому в обозримом будущем я не вижу с российской стороны готовности поменять подход, будут это немцы с французами или какую-то роль будут играть американцы.

— Некоторые обозреватели на Украине полагают, что Вашингтон усиливает давление на Киев ради снятия напряжения с Москвой. А как вы считаете?

— Первые два пункта минских соглашений — прекращения огня и отвод тяжелых вооружений — не выполнены. Поэтому трудно призывать украинцев выполнить политическую часть. Русские могли бы добиться прекращения огня и отвода вооружений. В таком случае ответственность за Минск-2 сдвинулась бы на украинскую сторону.